Приходилось ли вам когда-либо держать в руках номер газеты, вышедший в свет… на 20 лет раньше обозначенной в нем даты?
А вот многим сургутянам довелось…
… В то октябрьское утро 1961 года первый секретарь райкома Василий Бахилов пришел как всегда рано. На столе уже лежал свежий номер газеты «К победе коммунизма».
Обычно Василий Васильевич начинал свой рабочий день с обзора «районки», изучал сводки, критические выступления, острые сигналы. Секретаря особо заинтересовала таблица, где были подведены итоги социалистического соревнования по добыче рыбы с соседним Ларьякским районом. Вдруг карандаш, которым он делал пометки, наткнулся на очевидную нелепицу в газетном репортаже о Сургуте: «Судно на подводных крыльях пришвартовалось к одетому в бетон причалу. Машина мчит нас по широкой асфальтированной магистрали… Перед нами корпуса управления «Сургутнефть»…
Рядом пуще – сообщение о новых кварталах многоэтажных зданий, возведенных индустриальными методами в городе… Сургуте. С легкой руки какого-то фантазера наш пятитысячный поселок получил вдруг статус города! Бетонированные магистрали, современные жилые массивы? Помилуйте, товарищи…
Все стало на свои места, когда Бахилов прочитал редакционное пояснение. Оказывается, разворот газеты содержал коллективный рассказ редакции о таком же октябрьском дне Сургута… 1981 года: дату выхода номера журналисты перенесли ровно на два десятилетия вперед.
Первый секретарь райкома партии подошел к окну. Прямо перед ним потемневшие от нудных осенних дождей избы старого Сургута, поселка рыбаков и охотников, где в начале 50-х годов не было ни одного автомобиля. Дощатые полуразрушенные тротуарчики, ряды немощеных улиц. За домами тускло-свинцовая Обь. Покуда еще никто и никогда не видел на ней судов на подводных крыльях. По реке шла шуга – мелкое крошево льда. Значит, скоро на долгую зиму наш район будет связан с окружным центром Ханты-Мансийском только санным путем.
«Понятно, работники газеты избрали такую непривычную форму, чтобы нагляднее подать коллективную мечту о будущем района. Ну, может быть перегнули сгоряча», — думал Василий Васильевич. А почему собственно перегнули? Бахилов не мог не сознавать, что момент для такой атаки на воображение выбран со снайперской точностью.
«Интересно, что скажет по поводу сегодняшнего выпуска сам Салманов, самый неуемный мечтатель?» — размышлял партиец, и позвонил в контору экспедиции. Но секретарь Салманова сообщил: Фарман Курбанович срочно собрался на буровую в район деревушки Усть-Балык.
А через несколько дней он сам ворвался в кабинет первого секретаря, разгневанно потрясая тем самым номером газеты.
— Фантазеры! Я буду писать опровержение! — гремел его голос.
— Какое опровержение?
Начальник экспедиции начал было объяснять, но Бахилов опередил его:
— Вспомни последнюю конференцию, Фарман Курбанович. Не ты ли навеял журналистам эти красивые видения, не ты ли столько раз утверждал, что откроешь тут море нефти? Не ты ли спишь и видишь Сургут столицей нефтяного района? Так вот и пиши на себя опровержение!
Реакция Салманова была неожиданной. Он быстро полез в карман своей простенькой куртки и извлек из него сложенный вдвое листок тетрадной бумаги.
— Вот, — протягивая его, сказал геолог. — Наш ответ.
«Неужели действительно опровержение, подписанное целым коллективом?» — мелькнула беспокойная мысль.
Бахилов развернул листок. Это был набросок телеграммы в Тюмень. «На скважине Р-62 в 13.35 ударил нефтяной фонтан с газом… Скважина лупит по всем правилам», — вот что разобрал секретарь райкома партии. На невеликом клочке бумаги уместилось событие, которого так долго ждали. «Шестьдесят вторая» находилась на территории нашего района.
Фото из архива И.Захарова
