​Наталья Алешкова: «Я по-прежнему в штате»

В начале марта редакцию «Нового Города» посетила одна из наиболее влиятельных женщин в сургутской администрации и общественной жизни города Наталья Алешкова, заместитель главы Сургута.

Пока мы готовились к интервью, появился и информационный повод — в начале прошлой недели стало известно, что должность находящейся в декретном отпуске Натальи Алешковой сократили. «НГ» узнал, что сама героиня думает о сложившейся ситуации, а также поговорил с Натальей о сложностях карьеры женщины-чиновника, о выборе между семьей и работой и ее творческих планах.

О работе, «увольнении» и новой администрации

— Что вы думаете о слухах про ваше так называемое увольнение? Что это было? Примечательно, что на официальном сайте администрации спустя почти неделю на соответствующей странице все без изменений.

— Я не знаю, кому потребовалось распространять эту несоответствующую действительности информацию, которая к тому же очень сильно дискредитирует руководство администрации: если это было бы правдой, то свидетельствовало бы о его полной некомпетентности.

А поскольку это неправда, то

возникает вопрос, кому это нужно было и зачем? Я этого не понимаю.

Это похоже на нелепую шутку. Я по-прежнему в штате, несмотря на то, что сейчас нахожусь в декрете. Но я с большим интересом наблюдаю за тем, что происходит. Да и теперь есть, о чем поговорить, потому что в городе давно ничего не происходило (смеется).

— А как вы оцениваете нынешнюю команду и вот этот процесс, который заявлен как обновление команды?

— Пусть оценки дают эксперты, общественники, горожане, а я никаких оценок пока давать не хочу. Я наблюдаю. Единственное, что меня насторожило и даже неприятно удивило в риторике официальных представителей, это то, что у нас сейчас, оказывается, существует две каких-то администрации: старая и новая, и где проходит граница между ними — непонятно, и по какому принципу сортируются люди, тоже неясно.

Я тогда могу сказать, что я из «старой администрации», или даже из «старейшей», и этим очень горжусь, потому что мне довелось работать с настоящими профессионалами. И «новой администрации» нужно еще суметь заработать хотя бы часть того авторитета и уважения, который был у «старой» и найти адекватную замену тем людям, которые ушли.

Кроме того,

непонятно, долго ли еще этот процесс (обновления — Прим. авт.) будет происходить

— почти год уже прошел, и до сих пор у «новой команды» нет идентификации с тем, что все это теперь единая администрация и за все это нужно нести ответственность. Для меня это удивительно.

— В свете сложившейся ситуации — как вы видите продолжение своей карьеры?

— Еще год назад я хотела выходить. Видимо, был всплеск, так называемого, комсомольского задора. Хотелось двигаться вперед, работать, помогать. Но мне как-то супруг сказал, что раз уж выпал такой шанс, то он и дети хотели бы, чтобы я побыла с ними дома немножко подольше.

За полтора года моего отсутствия на рабочем месте произошли колоссальные перемены, и это уже совершенно другая администрация. Неизвестно, что еще произойдет за оставшиеся полтора.

Я начинала работать с людьми, которые научили меня, что при любых обстоятельствах нужно оставаться человеком, так, чтобы тебе вслед не плевали, когда ты перестанешь работать во власти. Гораздо важнее, чтобы люди отзывались о тебе с теплотой именно как о человеке, независимо от того, остаешься ты руководителем или нет.

Я знаю, что меня многие воспринимают как жесткого руководителя, но уже сейчас, по истечении какого-то времени, говорят: «Наталья Павловна, нам вас не хватает». Потому что эта жесткость была справедлива.

Она была не просто оттого, что мне хотелось проявить свою власть и доказать, что я права, а потому что этого требовали обстоятельства, интересы дела.

Конечно, есть ощущение, что засиделась — в этом году исполняется 23 года моей работы в администрации. Уже настолько все исхожено вдоль и поперек, что неинтересно.

Я полагаю, что любые перемены всегда к лучшему.

История про то, когда кресло сливается с пятой точкой, это совершенно точно не про меня.

У меня сейчас появилось время заняться не только работой и семьей, но даже творчеством (за прошлый год у меня вышло три книги). Я, наконец-то, пошла в спортзал — для меня всегда важно было хорошо выглядеть. И я рада, что, несмотря ни на что, я, в первую очередь, — женщина, а не просто какой-то закостенелый чиновник (улыбается).

Потребность в самореализации была всегда

— О вас часто говорят как об успешной женщине, которая добилась больших высот в карьере. Но в определенный момент вы встали перед непростым выбором: семья или карьера…

— Когда я узнала, что жду ребенка, у меня не было ни малейшего сомнения в том, что делать. Мы так долго ждали дочь, это было для нас огромным подарком. Шок, конечно, был у всех — не только у нас, но и у детей, ведь они уже взрослые: старшему сыну 20, младшему — 14. И когда уже все устоялось, вдруг появляется маленький человечек, который ставит все с ног на голову и теперь управляет всеми событиями в нашей жизни.

Сейчас про меня говорят, что я занимаюсь воспитанием ребенка. Но тут неизвестно, кто кого воспитывает, потому что я стала меняться сама.

Конечно, я стараюсь не выпадать из информационного поля — продолжаю, хоть и не так интенсивно, публиковать научные статьи, участвовать в конференциях. Но есть много других сфер, где я могла бы приложить свои усилия. Меня мама научила абсолютно всему. Я — девушка с Кубани. Кубанская казачка. И поэтому, как говорит муж, моя шашка лежит в надежном месте и хранится в соответствии с требованиями закона, но всегда наточена и готова быть применена по назначению, если нужно (смеется).

— А в профессиональной сфере часто приходилось доказывать, что вы чего-то стоите? Ведь бытует мнение, что женщины менее талантливы и успешны в некоторых вещах.

— Приходилось, и не раз. Но я сформулировала правило, и не только следую ему сама, но и пытаюсь его доносить до своих студентов: если ты хочешь, чтобы тебя заметили, будь заметным. Но при этом умей закрывать вовремя рот, когда тебе нечего сказать, а когда готовишься сказать, думай. Тогда ты не будешь выглядеть глупо и начнешь набирать и нарабатывать себе очки. Как говорят, сначала ты работаешь на зачетку, потом зачетка работает на тебя. Так же и в карьере. Я начинала с должности специалиста второй категории. Сейчас таких должностей даже нет в администрации, самая низшая — первая категория. Причем имея красный диплом Свердловского юридического института, я начинала свою работу с нумерации страничек на обменных делах.

Это был очень хороший урок терпения и смирения гордыни.

Но потребность в самореализации привела к тому, что я пошла и потребовала свое первое судебное дело, которая выиграла. И как-то так получилось, что потихоньку меня заметили.

— Процесс подъема по карьерной лестнице происходил стремительно?

— Это не было особенно стремительно, но происходило достаточно быстро, и я заняла руководящую должность заместителя начальника правового управления. Это была огромная ответственность. Если, работая в жилищном управлении, я могла рассматривать по три дела в день, участвовать в них и практически с утра до вечера находиться в суде, то здесь этих дел стало неисчислимое множество. И необходимо было разбираться уже не в какой-то одной сфере, а во всем спектре законодательства, который имеет хоть малейшее отношение к муниципальному управлению. Кроме того, потом подоспела реформа, 131 закон, это тоже была очень объемная работа: мы подготовили около 100 совершенно новых и основательных базовых документов, которые до сих пор работают, начиная с Устава города. Понятно, что они дорабатывались с учетом изменений законодательства, но первые документы разрабатывались именно мной, и мне не стыдно за них.

Так уж по жизни у меня получается, что я обычно сначала берусь за какое-то дело, и только в конце пути понимаю, что выполнила колоссально сложную работу.

Например, когда мне поручили написать самый первый Устав города, то мы его, на пару с коллегой, написали всего за две недели. Уже позже мы выяснили, то такие документы обычно пишутся несколько месяцев. Когда сам себя не пугаешь сложностями, все получатся легче и быстрее.

— Вы упомянули о том, что какое-то время работали с утра до вечера. Но ведь помимо профессиональной деятельности, вы уже тогда были мамой и женой. Как вы справлялись со всеми ролями?

— Когда меня назначили на эту должность, у меня уже было двое детей. Так что в начале пути мне было очень сложно, потому что пришлось разбираться в невероятно большом объеме информации.

Когда я работала в правовом управлении, у меня уже была определенная подготовка, но на должности заместителя главы администрации, помимо семи (вначале отдел по организации деятельности административной комиссии тоже подчинялся мне) структурных подразделений, я входила в состав более двух десятков различных постоянно действующих комиссий и советов, у меня в подчинении были четыре учреждения. Этот объем работы был кратно больше.

Мне поручили работу по организации МФЦ — пришлось ею заниматься и выполнять максимально хорошо, хотя тема на самом деле чисто экономическая.

Или учреждение «Наш город». Это тоже специфическая структура, которая непосредственно ко мне отношения не имела. Но нужно было поставить на ноги это учреждение, наладить его работу, чтобы она была полезна для жителей. Ведь это идеал, когда власть и население рука об руку строят нечто полезное для всех, а не бесконечно воюют друг с другом. Именно это я всегда пыталась делать, где-то получалось, где-то нет.

Во всяком случае, у нас всегда были открыты двери для любых посетителей.

Сейчас я с удивлением узнала, что третий этаж в администрации города перекрыли и ограничили доступ не только граждан, но даже сотрудников. Это выглядит странно. Если это вызвано соображениями безопасности, то почему именно сейчас вдруг стало опасно работать? Примерно как «посторонним вход воспрещен, или Добро пожаловать в «Инстаграм».

— Складывается ощущение, что вы перфекционист. Ведь это тяжело — самому себе не давать спуску.

— Да, это абсолютно так, у меня комплекс отличницы, что по жизни доставляет определенные трудности. И в смысле несговорчивости тоже. Конечно, с течением времени начинаешь становиться мудрее, больше скидок делаешь другим людям, потому что ты сам несовершенен и в глазах кого-то, наверное, иногда вообще выглядишь странновато.

Медаль за окончание школы, два красных диплома о высшем образовании (юридическое и экономическое), кандидатская диссертация — результат этого самого комплекса. Причем мне важно было не просто написать работу, про которую завтра все забудут. По мотивам моей диссертации уже есть определенное количество публикаций, ее используют в учебном процессе, мои статьи помогают решать конкретные проблемы. Я написала методичку по антикоррупционной экспертизе, и за нее мне тоже не стыдно, я знаю, что она многим помогает.

Дома — семья, всё остальное — за дверью

— А как на счет перфекционизма в семье, по отношению к детям, например?

— Когда меня только назначили на должность, я носила кипы документов с собой домой, потому что не успевала их смотреть на работе. Моим первым решением стало, что ночевать я буду все же дома, а не на работе. Но я тащила работу домой, а это не давало переключиться.

Ночью мне снилась работа, дома я думала про работу. Когда я поймала себя на этом, я остановилась.

Сама себе сказала: никакой работы на дом. В этом смысле мне очень помог супруг, он привел меня в сознание, сказав: «Вот ты прискакала с работы на лихом скакуне, с шашкой наголо, с плеткой, но оставь все это за дверьми. Дома с нами они не поместятся». Это меня очень быстро спустило на землю.

— Случился переломный момент?

— Да. Есть, конечно, разные ситуации, иногда приходится задерживаться, но это не случается каждый день. Я прошла, скажем так, изучение курсов самоменеджмента, тайм-менеджмента, я научилась правильно планировать свою работу и день. Поверьте, если научиться отсортировывать все ненужные, несрочные, неважные дела от действительно важного, остается много времени и на работу, и на мужа, и на детей, и на погулять с подругами, кино, театр — что угодно.

— Для многих успешных женщин это недосягаемый баланс, приходится чем-то жертвовать.

— Нужно обязательно выделять время для себя. Некоторые особо загруженные женщины выделяют себе один день в неделю. От отдохнувшей мамы и жены гораздо больше пользы для родных. Чтобы не срываться на своих близких, у каждой женщины должна быть возможность выплеснуть эмоции. Можно безумно любить своих детей и мужа, но не менее безумно нужно полюбить себя, чтобы оставались силы любить их всех и дальше.

— Как вы отвлекаетесь?

— Каждый находит вариант для себя. Мой вариант — это природа. Мне достаточно выехать в речпорт или на дачу — два часа, проведенные там, это как две недели на курорте.

А еще я научилась быстро спать. Я могу делать это даже в разгар веселья, когда у нас полно гостей. Думаю, я больше нравлюсь гостям в хорошем настроении, способной веселиться и обсуждать с ними что угодно, чем совершенно замороченная, смотрящая на них осоловелыми глазами. В обеденный перерыв я старалась всегда ездить домой — не столько для того, чтобы поесть, сколько чтобы поспать. Если я не могла вырваться с работы, просто подходила к окну и смотрела в него.

— А бывали ли моменты, когда вы понимали, что разрываетесь между семьей и карьерой?

— Конечно, бывало. Бывают такие обстоятельства, когда дома и на работе проблемы, все складывается в кучу, и ты ощущаешь, что не хватает ни времени, ни сил, ни душевного равновесия. В такие моменты можно просто пореветь. Это тоже очень хорошо помогает.

В наше время — время сильных женщин — многие женщины стали стесняться плакать. А никто же не говорит, что это нужно делать прилюдно.

Да никогда в жизни не дождетесь, чтобы я заплакала на людях, когда мне плохо. Я могу прослезиться от умиления, от сериалов, от собачки или котика, но никто никогда не увидит моих слез, когда мне действительно тяжело. Не надо стыдиться быть женщиной. А женщина — это прежде всего эмоции.

Экспериментую с прозой

— Помимо вашей профессиональной деятельности, воспитания детей, преподавания, вы выпустили два сборника стихов. Есть какие-то дальнейшие творческие планы?

— Конечно, есть, нужно только к ним подступиться. Есть и материалы, и наброски. Хочу написать серию рассказов о маленьком человечке и его каждодневных перипетиях — вот он встал, умылся, поел, а вот у него капризы какие-то или он хочет с кем-то познакомиться. Я попыталась об этом написать так, как я вижу, поскольку сейчас наблюдаю это каждый день. Может быть, из этого, действительно, получится неплохая книжка.

Есть задумка опубликовать свою прозу. Ко мне обратились с просьбой написать сказку о скульптурах в одном из парков Ханты-Мансийска. Получилась «Фея доброты». В ней затронута тема неблагополучных семей и одиноких детей. Существует идея строительства «Школы доброты».

— В Ханты-Мансийске?

— Да. И я попыталась это все вместе собрать. Получилось, по отзывам, очень неплохо.

Мне неинтересно писать просто так, ради того, чтобы писать.

Я много размышляю на какую-то тему, и если она вдруг меня цепляет и мне хочется поделиться своими мыслями с другими людьми, тогда я об этом пишу. Причем первоначально стихи я писала для себя, это было для меня отдушиной, где я — это я. Но оказалось, что мои мысли близки другим людям, им нравится то, что я пишу.

Есть задумка написать серию рассказов о жизни обычного российского чиновника. Все воспринимают чиновников как бюрократов, казнокрадов — всегда с каким-то отрицательным подтекстом. Чаще всего на вопрос, кто такой чиновник, мои студенты, например, рисуют портрет лысого толстого мужчины с большим портфелем. А между тем большая часть чиновников — это женщины с, как минимум, одним высшим образованием, минимум одним ребенком, в возрасте от 35 до 45 лет. Причем они, действительно добросовестно выполняют свою работу, пашут так же, как и все остальные. Как-то так заведено, что только ленивый не пинает чиновников.

— Работает стереотип.

— Да. Часто не учитывается, что они тоже живые люди, они могут переживать. А ведь у них есть друзья и знакомые, родители и дети, для которых они самые лучшие. Поэтому хотелось бы написать такую серию рассказов, которые, безусловно, могли бы быть интересны другим людям, которые ничего не знаю про эту внутреннюю кухню. Все знают парадную сторону — когда режутся ленточки и говорятся красивые речи, и отвратную — когда кого-то ловят, сажают, происходят проверки. Нет середины какой-то. А я думаю, что это не менее интересная жизнь и не менее интересная тема.

Блиц-опрос

Если писатель, то...
Михаил Булгаков.

Если поэт, то...
Иосиф Бродский.

Если ученый, то...
человек, который работает не ради себя, а ради общества, страны, мира.

Если композитор, то...
Петр Ильич Чайковский, Эннио Морриконе.

Если художник, то...
тот, чьи картины хочется рассматривать и проникать в суть изображенного (например, Сальвадор Дали, Наталья Гончарова).