​Зачем заморачиваться?

29 мая прошел ОГЭ по русскому языку, а 30 мая мне случайно попал в руки снимок, на котором снят один из «свежих» билетов с заданием для девятых классов.

Как я поняла, покопавшись в интернете, этот текст для экзаменов используется не первый год, так как в сети уже есть полный разбор отрывка. Как указано в сноске билета, сей литературный шедевр под названием «Кукольный рай» принадлежит современной российской писательнице Ирине Клеандровой. Предоставляю и вам возможность изучить его:

«Софья, Лена и Катя были неразлучны с детского сада. Вместе пошли в школу и вместе ее закончили: Софья и Лена – безупречными гламурочками с натянутыми «за красивые глаза» тройками по физике и математике, Катя – с золотой медалью, добрым десятком кило лишнего веса и неистребимым стремлением во всем походить на своих стильных подружек. А потом, все так же вместе, поступили в университет, только на разные специальности. У Лены и Софьи был целый табун поклонников и приличные шансы на звездную карьеру в модельном бизнесе, так что ходили они на лекции исключительно для демонстрации новых нарядов. Катя им твердила, что их наверняка отчислят, если они не займутся учебой, но подруги только смеялись ей в ответ.

Но однажды Софье приснилось, что они стали куклами в игрушечном отделе «Детского мира». На Катю был наклеен ценник с весьма скромной суммой – под стать ее неказистому внешнему виду, за Софью и Леночку просили куда больше.

Так они и стали теперь жить – по-королевски наряженными пленницами стеклянных витрин и искусно раскрашенных целлулоидных коробок. И в один прекрасный день их купили в подарок девочке Маше.

Ночью, когда их новая хозяйка заснула, Лена и Софья стали обсуждать свою новую жизнь.

Знаешь, Лен, – сказала Софья, – мы привыкли считать самым главным внешность и наряды – и теперь мы куклы. Наверное, это даже правильно.

– А Катя? – робко спрашивает Лена.

– Катя никогда и не была такой, как мы. Она интересовалась тряпками, но лишь потому, что мы с тобой без них жить не могли. Ты видишь, как девочка любит Катю: она ее из рук почти не выпускает, и ложится спать, и ест вместе с ней, а мы с тобой день и ночь скучаем на тумбочке. И знаешь что, Лен? Мне, конечно, очень хочется быть на ее месте. Но раз уж это невозможно, пусть хотя бы у Кати будет все хорошо.

Подруги молча смотрят на кровать. Машенька сопит в обнимку с куклой, часы неутомимо режут вечность на ломтики. Елена и Софья не замечают, что лежащая на подушке Катя изо всех сил пытается приподнять руку, и ей наконец это удается. Она неловко отводит с лица девочки непослушную прядь, нежно гладит ее по щеке и что-то шепчет в аккуратное ушко.

Девочка вздрагивает, приоткрывает один глаз и, не глядя, сгребает всех кукол с тумбочки.

Уютно устроившись в коконе из одеял, Лена и Соня мгновенно засыпают в теплом кольце хозяйских рук, и им снится первый за эту жизнь сон. Им снится, что их любят – не за что-то, а просто потому, что они есть».

Когда я прочитала этот текст в первый раз, у меня возник некий ступор. Неужели у нас нет более достойных произведений для детей? Насколько же упал уровень образования или интеллекта школьников, что им дают такие отрывки на экзамене? Этот рассказ – попытка предостеречь подростков или психологическая травма составителя, у которого были лишние киллограммы веса, неказистая внешность или враги-гламурочки? Может, выбор сделан по принципу «лишний раз не нагружать мозг»? Или это просто поддержка современных писателей, но тогда почему не выбрать кого-то другого – более глубокого автора, которых масса?

Открыла оригинал произведения на сайте samlib.ru, размещенный там в 2010 году, прочитала, чтобы попытаться понять, почему выбор пал именно на него. Суть, конечно, составители билетов передали очень поверхностно, потому как смысл у автора был немного другим – реинкарнация по итогам прожитой жизни (хотя и это бред). В общем, полный текст, по моему мнению, тоже не имеет ценности.

Я, конечно, не могу причислить себя к литературным критикам, но отличить фигню, написанную «на коленке» скучным вечерком, от хотя бы мало-мальски приличного текста, думаю, смогу. Теперь мне страшно представить, по каким произведениям школьники будут сдавать экзамены через лет десять…