​Бремя белого человека

Еще ничего не зная о теракте в Ницце, стал смотреть прошлогоднюю ленту южноафриканского режиссера Гэвина Худа «Всевидящее око» (Eye in the Sky), и оказалось, что этот фильм с французской трагедией скручивается в одну нитку.

Сюжет там нехитрый. Британская спецслужба отлавливает в Найроби, столице Кении, террористов, и им неожиданно подвернулась удача: сразу несколько террористов из «топ-5» засели в одном доме, и не просто засели, а снаряжают взрывчаткой двух смертников – и можно легко их прихлопнуть одним выстрелом с дрона.

Оператор беспилотника уже готов нажать на спусковой рычаг, но внезапно всплывает проблема этического выбора. Рядом с укрытием террористов торгует лепешками маленькая кенийская девочка (она вдобавок симпатяга, хотя, конечно, не в этом дело) – и если стрельнуть ракетой, она может пострадать. Чтобы получить «добро» на выстрел, британским спецслужбам приходится утрясать операцию с кучей чиновников – с американским госдепом, с британским премьером, с министром иностранных дел, с генпрокурором. Атака многократно откладывается, переносится. Короче, в демократическом мире нравственная дихотомия: «убить террористов, но при этом пострадает девочка, или два смертника с поясами шахидов выйдут в людное место и взорвут две сотни душ», не разрешаема в принципе. Зато перед исламскими террористами проблемы морального выбора не существует – поэтому варвары выигрывают очень часто. И вот уже слышны призывы – мол, чтобы победить варваров, надо самим становиться варваром. Но мы, конечно, не должны впадать в варварство, надо как-то варваров приподнимать до своего уровня.

К месту вспоминается стихотворение Киплинга «Бремя белого человека».

«Неси это гордое Бремя –
Будь ровен и деловит,
Не поддавайся страхам
И не считай обид;
Простое ясное слово
В сотый раз повторяй —
Сей, чтобы твой подопечный
Щедрый снял урожай...»

Речь идет о том, что колонист, белый человек, должен научить «мятущихся дикарей» нормально жить там, где они родились. Обучить грамоте, технологиям, сельскому хозяйству («голоду рот закрой»), как лечить болезни, как класть дороги. А если там идет война, придется учить, как прекращать войну. Или натаскивать более просвещенных, как выиграть войну. Бремя белого человека – это бремя цивилизации, насильственного просвещения. Киплинг уверен, что это «тяжелая черная работа»:

«Неси это гордое Бремя —
Ты будешь вознагражден
Придирками командиров
И криками диких племен:
«Чего ты хочешь, проклятый,
Зачем смущаешь умы?
Не выводи нас к свету
Из милой Египетской Тьмы!»

Увы, мечты Киплинга не сбылись. К свету вывести удалось явно не всех. Тот же Ближний восток по-прежнему взрывоопасен, постоянно вспыхивают войны. Много подпольных людей сегодня вылезли наружу и стали диктовать свои маргинальные правила, свои дикие эстетические нормы. Запрещенный на территории России ИГИЛ наполняет религиозное сознание каким-то сумрачным зверством.

И из этих горячих точек бегут люди. Бегут и в богатые восточные страны, но и в Европу тоже. Так в европейских столицах появляются пригороды, которые полностью заселены мигрантами – и туда даже полиция боится соваться. Такие пригороды есть в Лондоне, Париже, Брюсселе. Да, у себя на родине эти люди пережили ад, но приехав в Европу, порой они устраивают ад и там. Видимо, среди беженцев, алчущих мира и нормальной трудовой жизни, в цивилизованные страны проникают и те, что сочувствуют «игиловцам» или другим радикалам. Собственно, главная цель террора – распространить на весь мир всё тот же ад. И видимо, ныне бремя белого человека – придумать некий механизм цивилизованного приема беженцев, при котором мигрант обязуется уважать и соблюдать определенные конвенции того места, которое его принимает.

Сегодня общий вектор развития человечества – вектор стирания границ. И, пожалуй, лишь террор притормаживает этот процесс. И европейцу придется что-то террору противопоставить, у него нет другого пути, это его крест, его бремя.