Вот вам набор разрозненных, не относящихся друг к другу напрямую фактов: торжественный концерт по ящику, посвященный Дню милиции, закрытие ГОМ4 в микрорайоне Железнодорожников Сургута, чудовищное массовое убийство в станице Кущевская Краснодарского края (там четверо упырей зарезали 12 человек, среди которых были дети), Нургалиев заявил, что милиционерам будут давать «провокационные» взятки, отчет дэпээсников с места гибели Кати Богомоловой не содержал информации о том, что сбивший ее водитель скрылся с места происшествия, зверски избит журналист «Коммерсанта» Олег Кашин, средняя зарплата милиционера в России — 1012 тысяч рублей, но за счет сокращения численного состава в ходе реформы МВД оставшимся ее повысят до 35 тысяч…
Массив «криминальноправоохранительных» новостей велик, при его «отжиме» неизменно остается устойчивое ощущение, что преступность и милиция существуют в неких параллельных измерениях. Пока граждан бьют, режут, давят, грабят, милиция сфокусирована на самой себе — реформа вот идет, надо аттестацию проходить, Закон «О полиции» скоро примут, нашивки придется спарывать и пришивать новые. Может, это ощущение обманчиво? Может, эффект избирательной базы работает? Это когда во внимание принимаются одни факты, а другие — игнорируются. Нельзя ведь сказать, что милиция не занимается своим делом, — преступников ловят, тюрьмы переполнены.
Но, положа руку на сердце — сопоставима ли информация о громких раскрытиях с информацией о самих громких преступлениях? Хотя бы в пропорции один к десяти? Листьев? Холодов? Старовойтова? Политковская? Эстемирова? Можно называть еще сотни менее известных фамилий, но мы называем известные, поскольку на раскрытие их убийств, вроде как, бросались лучшие силы. Когда в конце девяностых у меня ограбили квартиру, следователь даже не пыталась делать вид, что будет искать воров. И я ее понимаю — она мне показала стопку дел, высота которой была обратно пропорциональна моим шансам вернуть украденное.
Но милиция — живой организм, она существует, игнорировать этот факт невозможно. Там какието свои дела происходят — рисуются «палки», водят тудасюда успевших пропитаться специфическим запахом КПЗ задержанных, допросы, дознания, совещания, переход на зимнюю форму одежды, приезд комиссий, встреча комиссий, отъезд комиссий, много чего интересного, в общем. Параллельный мир, отдельная реальность, совсем другие категории, полный сдвиг парадигмы. Менты, как и клистирные трубки… Простите, сотрудники правоохранительных органов, как и медики, — люди, социально деформированные профессией. Общение со специфическим контингентом в условиях необходимости материального выживания дает о себе знать. Винить их не в чем. Реформировать — незачем.
Крупные преступления, на организацию которых потрачено в десятки раз больше, чем на их раскрытие, обречены на успех. Мелкие преступления, на предотвращение и профилактику (настоящую, а не лекции в школе) которых не хватает сил, можно и не раскрывать — за всеми зайцами не угонишься. В параллельном милицейском мире свои реалии. С праздником вас. Извините, что немного опоздал.
