В стране уже несколько месяцев действует так называемый масочный режим. К слову, регламентируется он пунктом статьи закона «О противодействии терроризму» – забавный факт, но я не об этом. Это постановление, в частности, обязывает носить маски в общественных местах и транспорте. На бесчисленных онлайн-конференциях с главой региона работники минздрава отчитываются об успешном сдерживании вируса и сокращении числа новых случаев. Но так ли все гладко?
На днях вызвал такси до дома – за окном дубак, к тому же давно за полночь. Приехал серебристый «солярис», за рулем – водитель без маски. Водитель грубоватый, тучный. Характер под стать. Приложение пожелало приятной поездки и доброго здравия. Какая ирония. Маска у него есть, но он ее не надевает. Видимо, из принципа. «Сделали из нашей жизни жизнь собачью», – говорит. Дескать, маска – метафорический намордник. Уверен, знай он термин «театр безопасности», только его бы и использовал. Из его разговора можно было понять, что меры по сдерживанию для него – принуждение людей к дисциплине.
С тем, что с начала пандемии жить стало сложнее, я согласился. Остальное парировал тем, что без масок было бы еще хуже. Таксист маску надел, но начал ворчать, что «это все фигня, ни от чего они не защищают». Этот аргумент оказался для меня непробиваемым. Дальше ехали молча.
С той минуты я погрузился в мысли. Думал о том, насколько человеческий эгоцентризм всеобъемлющ и неисправим. Когда ребенка садят перед картиной природного пейзажа и просят его описать – он описывает: горы, деревья, деревянную хижину на откосе. Затем с другой стороны диорамы садят игрушку, и просят ребенка описать, что видит она. Он описывает: горы, деревья деревянная хижина. Он не может вообразить, что с другой стороны горы хижины не видно, зато видно его самого.
В детском возрасте эгоцентризм – обычное дело, но умение представлять мысли, чувства, мотивы и желания других людей, умение идти на уступки и компромиссы, сознательно себя ограничивая и жертвуя ради общего блага, обычно развивается уже в возрасте 8-12 лет. К сожалению, не у всех. Похоже, многие люди до сих пор считают маски неэффективными исключительно из-за их неспособности защищать носителя, и этой мыслью все и ограничивается.
– Что видите вы?
– Людей в масках. Они меня не заразят.
– Что видят они?
– Они в масках, они меня не заразят.
Очень сложно общаться с человеком, зацикленным на собственных интересах.
Впрочем, вижу иногда и ситуации поинтересней. Молодая пара – парень с девушкой, обоим на вид лет 18-20, проходят в зал магазина одежды, игнорируя просьбу охранника надеть маски. Охранник повторяет просьбу более настойчиво, на что девушка отвечает просьбой им эти маски дать. Охраннику ответить нечего, он начинает злиться. Пара проходит без масок. Глупо, пожалуй, призывать кого-то к благоразумию, взывать к совести, говорить о морали. Мне и самому морально тяжело постоянно возвращаться к грустной статистике, тревожным новостям. Люди не думают ни о своих старых родственниках, ни о друзьях/знакомых в зоне риска.
У меня есть друзья, имеющие проблемы с легкими. Для них всякий поход в магазин – сущий стресс. И они не терпят разговоров о затянувшейся эпидемии – слишком тяжело о ней вспоминать. И похоже, это нужно только им. Никто не говорит о людях, проходящих психологическую реабилитацию после смерти родственника, о семьях, потерявших кормильца и оказавшихся в трудном финансовом положении. Их много - в фактах нельзя сомневаться. Маска не гарантирует абсолютной стерильности – она снижает риски. Но в глупом человеческом сознании риски нет смысла снижать, если меры его не нивелируют. И ничего с этим не поделать.
