Я не так часто смотрю российское кино, не часто потому, что оно всегда вопиет: «меня сняли специально для большинства, я понятное, я массовое, я такое, как вы хотели». А ведь это баг фабричных настроек. В идеале кино, как любое искусство, не должно идти за зрителем, ему надо быть впереди. Если кино не опережает время, тогда о нем и говорить нечего. Сегодня же все российские фильмы перемалывают клише кинематографа западного. Взять даже довольно успешное «Притяжение» Бондарчука, – мы же понимаем, что оно свинчено из «Района №9». А «Дуэлянт» свинчен из стимпанка «Шерлока Холмса» Гая Ричи. А весь Бекмамбетов состоит из штампов фильмов класса Б. Новаторов кино уже не рождает русская земля, одних копиистов рождает. Или, как вариант, новаторам не дают денег на съемки.
Я тут на днях пересмотрел три картины Бергмана «Шепоты и крики», «Молчание» и «Персону». Эта троица для меня неразрывна. В середине 90-х я заказывал классику кино у одного видео-«писателя» по кличке Мутный – и он мне на пару VHS их записал. Эти три ленты – путешествие в золотой век кино, когда режиссеры больше думали о самовыражении и жанровых экспериментах, нежели коммерции. Экспериментальные, свободные и попросту непредставимые у нас сегодня. Вообще атмосферу первой половины 60-х, когда были сняты «Молчание» и «Персона», прекрасно иллюстрирует тот факт, что после выхода первой из них Бергмана и его жену выгонят с квартиры ее хозяева, мол, «приличные жильцы не должны снимать непристойные фильмы», а шведский король будет ограждать режиссера на дворцовом приеме от грубостей своих гостей. Хотя последующая за «Молчанием» «Персона» кажется, еще более радикальной, и мне даже больше нравится. Бергману было 48 лет, и он не пытался быть понятным, доступным, кассовым. С собой разбирался, со своим внутренним вуду.
«Молчание»
Напомню, в «Персоне» знаменитая театральная актриса прямо на сцене замолкает на полуслове и потом вообще перестает говорить. И они вдвоем с медсестрой-сиделкой отправляются в малолюдное место, на каменистый берег, где пытаются весьма странным образом коммуницировать, постепенно сливаясь в одну персону. Фильм просто непостижимый. Кто-то даже настаивает, что это история одной женщины, а не двух. Впрочем, тут ни одна интерпретация не точна, но смотреть дико интересно. Снят этот черно-белый шедевр, понятно, гениальным оператором Свеном Нюквистом (он потом снимет огромное количество шедевров по обе стороны Атлантики).
«Персона»
А «Шепоты и крики», думаю, – самый страшный бергмановский фильм, за ним стоит очень тонкая и одновременно очень сложная эмоция, то сочетание сентиментальности, жалости и омерзения. В центре сюжета три сестры, и это такое подмигивание Чехову, и, кстати, среди персонажей отыщется и доктор, причем в чеховском пенсне, и служанка Анна, которая повторит судьбу Фирса. Одна из сестер смертельно больна, но две другие (одна олицетворяет страсть, другая – разум) признаются умирающей, что никогда не любили ее, что им омерзительна ее смерть, ее агония, и только служанка по-настоящему любит ее, согревает ее тело своим. Концовка, когда сестры раскачиваются на качелях, возможно, говорит о том, что три сестры есть три части одного полноценного человека. Да, существует и такая трактовка. В любом случае, это фильмы, к которым ты не раз возвращаешься, и всякий раз пытаешься находить в них ответ на свои поколенческие вопросы.
«Шепоты и крики»
Если сравнивать с другими гениями той поры – скажем, Феллини и Антониони, то Бергман по радикальности бьет обоих, ну, по крайней мере, вышеозвученные ленты гораздо более экстравагантны, нежели «Сладкая жизнь», «Восемь с половиной» и «Ночь».
И, тем не менее, жду нечто подобное – свое, русскоязычное, вопреки всему жду и надеюсь…